Получи случайную криптовалюту за регистрацию!

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀┌── ᆞ⸙ ᆞ──┐ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ pov: Аники ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀└ | 𝑠𝑎𝑛𝑜ᆞ𝑚𝑖𝑘𝑒𝑦ᆞ𝑚𝑎𝑛𝑗𝑖𝑟𝑜

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀┌── ᆞ⸙ ᆞ──┐
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ pov: Аники
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀└── ᆞ⸙ ᆞ──┘

Поставить нечто незначительное на крупную верхнюю, что под своей тяжестью сбежит вниз быстрее прочих. Ненавидеть ожидание, но вытерпеть пару секунд, чтобы поддеть обкусанным ногтем холодную каплю, заставляя её скатиться по запотевшему стеклу на деревянную раму окна. Принять это за победу и интуицию, опуская момент собственной лжи.

Потому что победа — это победа, даже если спор ведётся с самим собой. Потому что его удача не бывает случайной или нечестной, даже если идёт против правил. Здесь он определяет, кому суждено, а кому нет, и он решает, кто должен выиграть, а кто проиграть. Атару всегда выходит победителем, потому что родился под счастливой звездой или целым небосводом звёзд, которые так любит. Быть первым — его приоритет, а победителей не судят.

Один из его выборов — лишь предпочтение. Предпочтение находиться в одиночестве в пространстве пустующего класса, где нет чужого дыхания и отдушины крепких сигарет. Нужды прятаться нет — так стоит делать остальным. Но хорошо здесь потому, что тишина не тяготит. Лишь позволяет услышать собственные мысли, не реагируя на чужие вмешательства и постель по соседству, в которую хочется заползти, прижавшись к хрупкому, костлявому телу.

Атару любит одиночество и тишину. Любит весёлые компании и непрекращающийся шум, и если это складывается в неразложимое противоречие, то он всего лишь перестанет об этом думать, потому что может. И скажи он, что белое — это чёрное, таковым бы оно и стало, без прочих «но» и «если». Ведь перечить Атару нельзя. Но когда-то давно, кажется, было можно.

Воспоминания, пошедшие мраком, возможно, правдой и не являлись, но виделись отчётливо, как сны или цветная картинка на широком мониторе. То, что вызывало у Аники сомнение — отметалось за ненадобностью, будто никогда не существовавшее. Но если за давностью лет его подводила память о детстве, было одно различимое доказательство, которое всегда присутствовало рядом — доказательство, ставшее его тенью.

— Что ты здесь делаешь? — вместе с голосом Тэнкичи в класс пробирается тарабанящий шум дождя и холод — за окном всего лишь летний ливень.

Атару лепит на губы улыбку, которая неестественная и фальшивая:

— Считаю проезжающие машины.

Тэнкичи с грохотом выдвигает стул из-за парты, чтобы перекинуть через него ногу и усесться, уложив локти на спинку. Ритмичное поскрипывание железных ножек глухо катится вдоль отсыревших стен и прерывается на паре слов, звучащих подобно эху.

— И сколько проехало?

— Я не считал, — Атару вырисовывает на запотевшем окне простейшие квадраты и треугольники, будучи не способным на нечто большее.

Увести мысли в неожиданную сторону — отвлекающий манёвр для самого себя. Поэтому сейчас в голове проплывают старые корабли и разбиваются вершины айсбергов, сгорают в атмосфере ступени от ракет и светятся медузы на побережье тёплого океана. Представления хаотично сменяют друг друга, чтобы не чувствовать почти физического давление. Между этих стен, в пустом кабинете, он должен быть фигурой первостепенной важности, занимать позицию, не имеющую по значимости себе равных. Но отчего-то чужое присутствие вытесняет его из свободного пространства, вынуждая неосознанно жаться ближе к окну.

— Слышал о вчерашней потасовке Свастонов и Мёбиусов?

— Да, — Аники прислоняется головой к стене, чтобы посмотреть на старшего брата и встретиться взглядами — невидящий с непонимающим. — И что там произошло?

— Ты же слышал? — на губах Тэнкичи проскальзывает слабая самодовольная усмешка.

— Я такого не говорил, — Аники прокручивает указательные пальцы по кругу, давая знак продолжать.

— Осанай в больнице. Часть Мёбиусов повязали, одного из Свастонов тоже.

Это только вопрос времени. Пока ещё не выигранная партия, из которой он тоже выйдет победителем. Но его соперник, даже незнающий об этом противостоянии, не из числа тех ничтожеств, которых Аники привык видеть.

— И кого же?

Тэнкичи, давно подавленный чужой ненавистью и с ней же свыкшийся, обречённо выдыхает:

— Не того, на кого ты надеешься.