Я давно хотела написать вам. Думаю, время настало. Много раз я | Дети и секс

Я давно хотела написать вам. Думаю, время настало. Много раз я пыталась сесть и написать вам письмо, но всякий раз оказывалось, что я не могу собраться с мыслями, поскольку эта история началась, когда мне было 13 лет, а сейчас мне 38. Это пугающе длинный срок! Короче говоря, я, как и вы, выступаю за декриминализацию добровольных сексуальных отношений между взрослыми и детьми и безустанно веду эту работу с 13-летнего возраста. Не являюсь ли я самым юным активистом в этой области за всю историю?

Я была весьма интеллектуальным ребёнком, слушая классическую музыку в 8 лет, читая Оскара Уайлда в 10 и Э. М. Форстера в 11. Мне повезло иметь родителей, предоставивших ребёнку безусловную свободу. Но не все воспринимали меня всерьёз. Иногда взрослые вокруг думали что я просто притворяюсь, и не могу понимать такую литературу. Насколько гадко ведут себя взрослые, принижая детей! В действительности было так: книги были моими лучшими друзьями и литература дала мне больше знаний о положении человека в мире, чем можно узнать за целую жизнь, ничего об этом не читая. Могу вас заверить, что я не только понимала всё, что читала тогда в детстве, но моё понимание было подлинным и глубоким.

Однажды в возрасте 13 лет, вернувшись домой из школы я нашла этот журнал и из него узнала, что за историей о падении девочки в кроличью нору стоит оксфордский джентльмен по имени Чарльз Доджсон и этот чудаковатый, волшебный человек помимо всего прочего питал нежные чувства к детям. Впервые в жизни перед моими глазами предстали слова "педофил" и "педофилия". Это вызвало внутри сильный отклик и с того дня мой путь был ясен. Для меня любить детей казалось вполне нормальным и я не видела ничего плохого при условии отсутствия принуждения. У меня сохранились яркие воспоминания, как я смотрю на портрет Льюиса Кэрролла и говорю про себя именно эти слова: "Я люблю тебя". Это было началом дружбы на всю жизнь между мной и г-ном Доджсоном.

И также это было для меня началом выступлений за права педофилов. В течение года с того момента я изучала вопрос, всё больше и больше понимая разницу между истерией и реальностью, больше и больше негодуя на предмет общественной стигматизации педофилии, загоняющей многих педофилов в темноту, делая для них невозможным открыться кому-либо. И эта изоляция влечёт тяжёлые последствия в разных сферах.

(Письмо, адресованное Тому О'Кэрроллу, продолжение тут.)